ДАЕШЬ ИЗЯЧНУЮ ЖИЗНЬ!

 

Из редакционной почты: "Если ты способен устроить любимой романтический ужин при свечах, подарить ей цветы просто за то, что она есть, напиши мне". Оттуда же: "К сожалению или к счастью, с годами романтика не проходит". Автор первого объявления - 17-летняя барышня, автор второго - 38-летняя дама. Воистину, все возрасты покорны... Значит, есть повод сказать несколько слов о так называемой романтике.

Свечи, цветы, шоколад и шампанское - вещи общедоступные и сравнительно недорогие. Почему же россиянки страждут по ним, будто по вареной колбасе во времена дефицита? Даешь изячную жизнь, как выразился Маяковский...

Психологи А. и Б. Пиз отыскали корни этого явления в каменном веке: огонь тогда был средством выжить, а кроманьонец ни за что не стал бы кормить бабу, на которую не имел виды, - слишком уж дорого давалась ему провизия. Однако неолит давно уже миновал, а женщин и в XXI веке патологически тянет к явным атавизмам. Есть и еще одна точка зрения, согласно которой все романтические аксессуары служат одной-единственной цели: повысить женскую самооценку. Фрейд писал: "Когда удовлетворение любви не встречало затруднений, любовь была обесценена" (З. Фрейд "Об унижении любовной жизни"). На бытовом уровне ситуация выглядит так: если все это ради меня, значит я того стою.

В Европе такой поведенческий стиль родился примерно в XII веке в дворянской среде: благородный рыцарь, согласно куртуазным кодексам, просто обязан был осыпать знаками внимания недоступную даму сердца. В Россию галантность импортировали никак не ранее XVIII столетия, и она опять-таки была исключительно дворянской прерогативой. Ну а мы-то, как известно, не графья и уж тем паче не европейцы. Так что россиянин мужеска пола не испытывает нужды пародировать high life и превращать тривиальный секс в бисквитно-кремовое шоу. Психологической потребности в том нет. Биологической тем более, ибо для эволюции романтика - вещь совершенно излишняя, пятое колесо в телеге. Для деторождения свечи, сами понимаете, не нужны. Для оргазма - тоже, исключая разве что мастурбацию. А стало быть...

Стало быть, происходит вот что: соглашаясь на такого рода лицедейство, мужик лишь следует не им придуманному ритуалу, не более того. А ритуальное общение - далеко не самый лучший вид коммуникаций. Оно, утверждают психологи, бессмысленно и бессодержательно. Партнер в нем является легко заменимым атрибутом (важен ведь не он, а антураж). Для разговора во время ритуального общения характерна неинформативность: дежурные комплименты и "вздохи на скамейке" абстрактны и могут быть без труда переадресованы. В итоге возникает такая штука как невовлеченность партнеров в общение, ибо здесь важно четко следовать предписанной роли: он прикидывается кавалером, она - дамой. Личности обоих при этом никак не затрагиваются, и общение становится на редкость поверхностным. Скажите честно, сударыни, оно вам надо?

Подражать стереотипам "Санта Барбары" и романов Даниэлы Стил бессмысленно. Более того, небезопасно, о чем не раз предупреждали женщин эксперты. Психотерапевт М. Литвак заметил: "Женщины с сильным чувством самоуважения настороженно относятся к внешним проявлениям ухаживания, понимая, что подлинным уважением здесь и не пахнет. Я тоже советую женщинам настороженно относиться к тем, кто за ними "красиво" ухаживает. Ведь где-то он этому научился, потратил время и не научился чему-то, что более важно: делу, профессии, то есть затормозил свой личностный рост" (М. Литвак "Секс в семье и на работе"). Психолог В. Шейнов предостерег: "О том, как за ней ухаживали, женщина помнит всю свою жизнь. Ухаживание становится для нее обещанием, что так будет всегда. Но держаться высоко поднятой планки трудно: быт заедает. Да и чувства уже не те, что в период влюбленности. Но чем с большей высоты падаешь, тем больней, поэтому неизбежный переход от красивых ухаживаний к обязанности ощущается женщиной особенно болезненно" (В. Шейнов "Мужчина и женщина. Энциклопедия взаимоотношений").

Однако на практике все происходит, как у дедушки Крылова. "Уж сколько раз твердили миру!" - восклицал баснописец. И малость погодя сокрушенно вздыхал: "А людям все не впрок..."

«Сердцеед»