БЕСПРИДАННИЦА НА ПРОДАЖУ

Времена меняются, господа, а люди - увы... Редакционная почта вновь подсовывает мне несвежую тему: "Красивая девушка ищет очень состоятельного мужчину, для которого деньги - не главное в жизни". Не прикажете ль историю о том, чем эти поиски кончаются?

Исходные данные те же самые: красивая девушка по имени Лариса - ну как еще в России могут звать бесприданницу? Без тени комплимента скажу: будь эта хрупкая брюнетка малость повыше росточком, она бы сделала честь любому подиуму. Девочка из небогатой семьи, выросшая в коммунальных хоромах на городской окраине, с детства любила сказки, как бразильские, так и голливудские, где плюнь - и, куды не на фиг, в принца попадешь. Но добрая фея отчего-то не спешила спровадить сибирскую золушку на праздник жизни, и лет этак в 16 Лора совершила открытие: в поисках принца ей рассчитывать не на кого, кроме самой себя. Как-то раз, выходя из магазина, она увидела навороченную тачку, припаркованную неподалеку. Будучи барышней сообразительной, Лора прислонилась к дверце и стала дожидаться хозяина...

Расчет оправдался. Николай (так его звали) запал-таки на милую мордашку и стройные ножки. Сейчас скажу банальность: 35-летний коммерсант открыл Лоре другой мир, не похожий на постылую коммуналку. Счета-акцизы-бары-шубы-брюлики... Впрочем, несмотря на все перечисленное, идиллия не состоялась: всякая вещь есть палка о двух концах. Папик был вечно занят (во-первых) и женат (во-вторых). А кроме того, существовало еще и "в-третьих". Скотт Фицджеральд, которого Лора не читала, заметил как-то: "Богатые не похожи на нас с вами". И love for sale оказалась совсем не похожа ни на amor de los latinos, ни даже на паскудный совковый лямур. Надо было привыкать к тому, что тебя купили со всеми потрохами, молчать, когда хотелось говорить, надевать то, что тебе вовсе не по душе. Секс на заднем сиденье авто или в снятом на пару часов гостиничном номере до боли напоминал известную киношную сцену: "Давай-давай, сама-сама..." Но назвался груздем - полезай в кузов. Одному Господу ведомо, чем бы все оно кончилось, кабы однажды спонсора не подвели неисправные тормоза. Лариса даже не смогла пойти на похороны - во избежание разборок с вдовой.

Барышню подобрал Володя, приятель покойного, жадный до развлечений и ощущений. Невинные детали этого романа: когда плейбою становилось скучно, он то посылал Лору на улицу - снимать ему девчонок, то затевал групповуху. Плейбойство, кстати, и сослужило ему хреновую службу. Как-то раз паренек присел катать в секу с грузинами. Ушлые джигиты в какие-то полчаса опустошили его карманы, а еще через час Володя был в долгу по самое некуда. Ох, не за то отец сына бил, что играл... Перспектива расплатиться душу отнюдь не согревала, и он отчалил к иным берегам, дабы невзначай не услышать однажды: "Гамарджоба, Вовик-батоно!" Обещал вернуться, да где там... Лора осталась у разбитого корыта.

Однако ненадолго: в контору, где она работала секретаршей, по каким-то алюминиево-лесным делам заглянул бундес. Фольксдойче Петр Генрихович, едва лишь рухнула Берлинская стена, смотался в Faterland и не без успеха заделался там герром Петером. Истинный ариец, несмотря на полтинник с хвостиком, не смог пройти мимо симпатичной Fraulein. Но подошел к делу с чисто немецким прагматизмом. Лоре предстояло подписать жесткий брачный контракт: право на личную свободу, развод и марки она получала лишь через пять лет, а до тех пор шаг в сторону считался попыткой к бегству. Это провинциалочку и перепугало. Пять лет в чужой стране, со словарным запасом из одного лишь "bitte" (а ну как выставит муж за порог?), да еще, блин, с импотентом, да еще, блин, под круглосуточным присмотром боди-гарда...

Ну что, время сделать резюме? Ремарк утверждал: "Мужчины с деньгами в большинстве случаев отвратительны". Его Лора тоже не читала (что делать, generation next!), но пришла в свои 25 к выводам примерно того же свойства: чьей-то собственностью быть утомительно, красивой куклой - ничуть не слаще. А иные роли при богатом мужике, как ни напрягайся, не светят.

Эпилог: наша героиня собирается замуж за непризнанного компьютерного гения, ходит в непрезентабельной, made in China, куртке и от души радуется недорогому колечку, подаренному женихом.

Впрочем, на кой черт я обо всем об этом? Чужого опыта для нас не существует, и всяк обречен изобрести свой собственный велосипед...

«Сердцеед»