ФЕМИНИЗМ, ГОВОРИШЬ!

Помните дебютную песенку некогда популярной Азизы: "Матриархат давно пора вернуть назад"? Большинство женщин, вне всякого сомнения, одобрит этот призыв. Однако, возможно ли это? Более того, нужно ли? Давайте попытаемся разобраться.

Если говорить об исторических корнях матриархата, тo они, безусловно, - в деторождении. Предок наш, не в силах понять, откуда берется на белый свет его потомство, приписывал это неким сверхъестественным особенностям женщины. И женщины, надо отдать им должное, очень изощренно маскировали истинную причину беременности и родов до тех пор, пока это было возможно. Венгерский исследователь античности Л. Мештерхази приводит целый список поводов для зачатия, придуманных жрицами: ветер, вода, чечевичное зерно и т. д. Но шила в мешке не утаишь. Как только роль мужчины в воспроизводстве рода человеческого стала очевидна, женщине пришлось занять подчиненное положение: без мужчины ее главный инстинкт – инстинкт материнства не мог быть удовлетворен. Сексолог А. Васютин пишет: "Представь себе, что женщина активно ищет себе партнера, выбирает его, кладет к себе в постель, а он... совершенно равнодушен к ней. А значит, нет эрекции, а значит, половой акт невозможен. Даже если он приложит все усилия для появления эрекции, то эти отношения просто физически не могут быть длительными - кому понравится иметь дело с женщиной, которая каждый день практически насилует тебя". (А. Васютин «Мы будем счастливы вместе»). ^:

Следом за этим поменялось и сексуальное поведение полов. «Сексуальность большинства мужчин содержит примесь агрессивности, биологическое значение, которого состоит, вероятно, в необходимости преодолеть сопротивление сексуального объекта и иначе, не только посредством акта ухаживания", - писал Фрейд. За женщиной традиционно утвердилась склонность к мазохизму. Любовные игры наших предков не слишком отличались от изнасилования, что и закрепило связь эротических чувств с болезненными ощущениями. А нужно ли лишний раз говорить, что сексуальный портрет человека определяет черты его социального облика? Так и сложилось: мужчина - общественно доминантный тип, женщина - подчиненный.

Впервые этот status quo пошатнулся на рубеже прошлого и нынешнего веков, когда суфражистки настоятельно потребовали равенства полов. Мужчины, впрочем, незамедлительно отреагировали. Публицист Лоренц Штейн писал: "Женщина, занятая целый день за письменным или судейским столом, вполне может заслуживать уважение, но она перестанет быть женщиной, потому, что не может быть ни женой, ни матерью. При современном общественном строе эмансипация есть отрицание брака". Ему вторит Г. Плосс: "Ее (эмансипации) конечным результатом будет беспощадная борьба за существование между мужчиною и женщиной. Полная эмансипация повела бы к уничтожению семьи и к общественному воспитанию детей, к положению, которое наблюдается только на низших ступенях человеческой культуры». (Г. Плосс «Женщина в естествоведении и народоведении»).

Однако все эти дискуссии позади, и по замечанию Арбатовой, не быть феминистом в наше время все равно, что быть антисемитом. Но, как не печально это сознавать, предостережения ученых мужей оправдались едва ли не полностью.

Женщины получили доступ ко всем сферам образования. Но разве сделала физика счастливее женщину Марию Склодовскую, а математика - Софью Ковалевскую? Женщины освоили мужские поведенческие стереотипы: агрессивность, напор, активность в выборе партнера. Но, подчиняться для такой женщины сложно, а повелевать слабовольным ублюдком мужского пола быстро надоедает. Каждая кухарка научилась-таки управлять государством. Но разве можно отыскать хоть каплю женственности в среднеполых монстрах типа Г. Старовойтовой или В. Новодворской?

Что уж тут говорить о многострадальной семье, от которой феминизированный XX век оставил одни лишь руины? Недавняя информация из "СПИД-Инфо": эмансипированные американки, следуя новой моде, берут со своих мужей от 30 до 100 долларов за каждый половой акт. Что-то уж очень отдают панелью такие отношения. Или нет?

И вспомните, наконец: в пору матриархата люди не придумали ничего сложнее каменного топора…

«Сердцеед»