РЫБАЦКОЕ СЧАСТЬЕ

 

В своей жизни я пережил несколько стрессов, связанных с рыбалкой. И самые сильные ощущения случились в молодости, еще в советские времена. То ли рыба тогда была другая, то ли по молодости все воспринимал острее…

В детстве, я, как и все пацаны, что-то ловил на удочку в ближайших к городу заливах, но ничего из ряда вон из тех времен припомнить не могу. А вот в армии пришлось здорово удивиться. Служил я в ПВО на Дальнем Востоке. В один прекрасный день наш дивизион подняли по тревоге и направили на ракетные стрельбы. Полигон был в безлюдном месте, и добирались мы до него несколько дней. Кроме военных, в округе на несколько десятков километров никого не было – запретная зона. То тут, то там кучами валялось горелое железо, обломки ракет.

Отстрелялись мы так себе, и потому отцы-командиры в обмен на высокие оценки оставили на полигоне пару отделений солдат для неквалифицированных работ – строить капониры для ракетных установок. Работа была аккордной – быстрей сделаешь – быстрей отправишься в родную часть. Но солдату торопиться некуда, а тут хоть и работа тяжелая, да вольный график жизни. И начали мы вечерами осматриваться, что тут и где? Приметили вблизи пару озерцов и однажды выбрались в их сторону с небольшим бреднем.  Воды в них было немного, ну, девушкам по пояс будет… В первый заход выволокли на берег полную сетку водорослей. Кто-то из нас в раздражении пнул по этой куче травы сапогом. И о, чудо! Из тины блеснуло «серебро». За час из двух этих луж мы добыли несколько ведер крупных карасей! Несколько дней у нас вынужденно были рыбными…

Тем же летом в Приморье заполыхала тайга, примерно так же, как сейчас центральная Россия. В нашей части собрали всех старослужащих, и чтобы они не болтались без дела, бросили на тушение огня. Во Владивостоке нас посадили в трюм большого теплохода и высадили на берегу на полпути к Магадану. Оттуда вертолетами вглубь тайги. Вскоре отцы-командиры выяснили, что пользы от ранцевых огнетушителей нет никакой, и решили рвать огнезащитные полосы. Солдат использовали, как вьючных животных, для доставки взрывчатки. Обычно это выглядело так: вертолет садился в пересохшее русло таежной реки, отделение надевало вещмешки со взрывчаткой и за подрывником брело по бурелому. В один из таких рейсов меня оставили при вертолете. Пока ребята добирались до места назначения, я бродил по дну бывшей речки. И вскоре наткнулся на большую лужу. В ней нашли спасение несколько огромных радужных рыбин. Не знаю, может быть, это были таймени, а может, крупный хариус. Из оружия у меня с собой была только солдатская ложка. И я носился по этой луже как сумасшедший, бросался камнями, бил по воде какой-то корягой. Увы, рыбины проскальзывали меж пальцев, каким-то образом уклонялись от дубины. Наверное, все это очень смешно выглядело со стороны. В азарте я все-таки расслышал несколько автоматных очередей – это меня звали к вертолету. Рыба осталась там, где и была, а я, уставший и мокрый до нитки, побрел на зов товарищей, которые меня уже заждались.

Но за нанесенную обиду я вскоре рассчитался сполна. Оказывается, можно и голыми руками добывать серьезную рыбу. А вышло все так. Через несколько лет после демобилизации попал я в составе туристической группы на Сахалин. Желающих пригласили посмотреть на нерест горбуши. Ехали недолго. Остановились у какой-то речушки. Впрочем, не то слово, воды не было видно за стеной идущей рыбы. Экскурсовод предложил попытать счастья. Видели медведя, добывающего лосося? Вот и мужчины из нашей группы уподобились этому зверю. Дело нехитрое – руками, как граблями, вычерпываешь реку на берег. Без улова никто не остался. Вечером в гостинице, больше похожей на общагу, мы дружно вспарывали горбушу и солили икру по фирменному рецепту вахтерши. Впрочем, и этим можно было бы не заниматься, поскольку всюду бродили доброхоты и предлагали за бесценок уже готовый деликатес в 3-литровых банках.

Но самая невероятная рыбалка случилась на озере Хубсугул. В 1990 году наша группа в составе пяти человек совершала мотопробег Братск-Гоби-Братск. Мы уже прошли основную часть нашего маршрута и вышли на берег Хубсугула, где встали лагерем в ожидании парома, который нас должен был доставить в Ханх. А оттуда уже рукой было подать до дома. Ближе к вечеру я и самый молодой член нашей команды отправились побродить по берегу озера. Лениво так передвигались, пока не заметили на мелководье груду коряг. При более внимательном рассмотрении поняли, что это вовсе не палки разбросаны по дну, а налимы. Вот тут-то мы и забегали. Надо ловить! А чем? С собой ни одного крючка! Все гениальное – просто. Вырубили жердь, вбили в нее пару гвоздей – вот и острога. А как вываживать рыбу, ведь сойдет с гвоздя? Решили, что один заходит в воду, бьет и прижимает ко дну добычу, другой хватает за жабры, и вместе выводим на берег. Неимоверное равнодушие налимов к шуму, поднятому нами, можно объяснить, только тем, что рыба совершенно не чувствовала опасности. Монголы ее не ловят, не едят и даже в руки не берут. Позже мы хотели раздать большую часть нашей добычи, но местные на нас смотрели как на больных.

Но к сути: мы выволокли на берег несколько метровых налимов. Могли в запарке набить и больше, но вовремя поняли, что рыбу девать нам некуда: из Монголии ее вывоз был запрещен, а столько нам было не съесть при всем желании.

Прошло много лет, и недавно я вновь побывал на Хубсугуле. Предвкушал улов не меньший, чем почти 20 лет тому назад. Увы, пара мелких рыбешек – вот вся добыча. Похоже, что рыбный бог озера все, что хотел мне отдать, уже выдал. Впрочем, и ситуация в Монголии поменялась. Тогда мы были редкими для этих земель путешественниками, мы двигались по девственным местам, и в редких селениях на нас сбегались смотреть, как на что-то очень необычное. Сейчас базы отдыха раскинулись по всему Хубсугулу, рыбное сафари - одна из туристических приманок, да и сами монголы распробовали мясо из озера. Кроме того, с советских рыбозаводов сюда уже не завозят экзотических мальков, и может статься, что рассказы о волшебной рыбалке в этих местах скоро приравняют к рыбацким байкам.

Окончание следует.

О. Мартов, фото автора